ИОСИФ

(Болгаринович; † ок. сер. 1501), митр. Киевский (Западнорусская митрополия). Из старинного дворянского рода. Наиболее ранние сведения об И. относится к 1487 г., когда он упоминается как игумен слуцкого во имя Святой Троицы монастыря. И. энергично защищал имущественные права Свято-Троицкого мон-ря: сохранилась жалованная грамота кнг. Анны Слуцкой о споре игумена с соседями мон-ря - окольничими. После смерти в 1488 г. Киевского митр. Симеона И. получил важное поручение - отвезти К-польскому патриарху челобитную духовенства и мирян Великого княжества Литовского о поставлении на митрополичью кафедру Ионы (Глезны). Авторы челобитной упоминали «теснящих нас (т. е. духовенство и мирян.- Авт.) в вере» и просили патриарха: «Да не умедлит от руки твоей меч духовный отцу нашему оборонити нас».

По-видимому, в 1492 г., при жизни кор. Казимира IV Ягеллончика († 1492), И. стал Смоленским епископом: преемник И. на посту настоятеля Свято-Троицкого мон-ря Макарий упоминается 31 мая 1492 г. Покидая мон-рь, И. передал все находившееся в нем имущество кнг. Анне, в т. ч. «воздух великий», к-рый он привез из К-поля. И. определил, что с принадлежавшего ему имения его родственники должны ежегодно давать мон-рю 5 бочек ржи и 5 бочек овса. Смоленский архиерей обратился к кор. Казимиру с жалобой на действия смоленского наместника Юрия Глебовича, к-рый вмешивался в духовный суд. Благодаря усилиям И. в 1498 г. новый Литовский вел. кн. Александр Ягеллончик запретил наместнику такое вмешательство. В 1497 г. вел. князь, посетив Смоленск, сделал ряд пожалований Смоленской кафедре. Наиболее крупным из них был большой участок земли около Смоленска, переданный с разрешением поселить на нем 120 «пришлых людей», к-рые были освобождены от суда наместника и уплаты главного налога - серебщизны. В 1495 г. повелением И. была создана Летопись Авраамки; по мнению Г. Бугославского, книжник Авраамка входил в окружение Смоленского архиерея.

По свидетельству белорусско-литов. летописей, И. был утвержден на митрополичьей кафедре 30 мая 1498 г. (его предшественник митр. сщмч. Макарий I был убит татарами 1 мая 1497). Однако, по-видимому, митрополичий стол И. занял ранее этого формального акта, и уже тогда власти начали с ним переговоры о заключении унии католич. и правосл. Церквей. Соответствующая информация содержится в послании К-польского патриарха Нифонта II к И. от 5 апр. 1498 г. В послании пересказаны сообщения И. о том, что власти побуждают православных принять унию, обещая, что в этом случае вел. князь подтвердит привилей кор. Владислава (Ягайло), предоставлявший правосл. Церкви в Польском королевстве ряд прав и привилегий при условии, что она примет унию. И., как следует из послания, в то время не был сторонником унии и просил патриарха отправить грамоты правосл. князьям Великого княжества Литовского с просьбой защищать его и др. православных. Патриарх рекомендовал И. осторожный способ действий: следовало избегать конфронтации с католиками и иметь с ними «дружеское общение», а на все предложения отвечать, что он не может ничего предпринять, не зная мнения К-польского патриарха.

20 марта 1499 г. по просьбе И. вел. кн. Александр подтвердил представленный ему текст «Свитка Ярославля» - особой редакции церковного Устава кн. Ярослава, закрепив тем самым полномочия митрополичьего суда. В представленном Литовскому вел. князю тексте нашли отражение усилия священноначалия по ослаблению опеки светских патронов над правосл. церковными учреждениями и по ограничению их вмешательства в церковную жизнь. Устав налагал высокие денежные штрафы на тех «властителей», «князей» и «бояр», которые попытались бы своей властью разводить супругов (ст. 4) или оказывать поддержку епископу, низложенному митрополитом. Штраф налагался и на того, кто «в каком-либо деле» стал бы «заступовати» священника перед епархиальным архиереем; помимо штрафа виновному угрожало «погубление ктиторства» (ст. 3). При подтверждении текста вел. князем Литовским в традиционное право светского патрона «подавать» священника для храма в своих владениях была внесена поправка, что патрон не имеет права удалить такого священника из церкви «без осмотрения и воли митрополичье».

Эта важная уступка была сделана, очевидно, для того, чтобы склонить митрополита к переговорам о соединении Церквей. По-видимому, первые шаги в этом направлении были предприняты в мае 1499 г., когда И. вместе с католич. Виленским еп. Войтехом Табором и бернардинцами уговаривал супругу вел. кн. Александра Елену Иоанновну (дочь Московского вел. кн. Иоанна III Васильевича) перейти от «греческого закона к римскому закону». К кон. 1499 г. относятся известия, что вел. князь, И. и еп. Войтех обратились к «князем и ко всем людем» с предложением, чтобы «приступили к римскому закону». Вскоре прибыл посол от К-польского патриарха Иоакима I с патриаршей ставленой грамотой И., и 10 мая 1500 г. состоялась интронизация митрополита при участии Полоцкого архиеп. Луки и епископов Кирилла Луцкого и Вассиана Туровского. Т. о., начиная переговоры об унии, И. и др. западнорус. правосл. епископы не порывали связи с К-польской Патриархией.

20 авг. 1500 г. И. обратился с посланием к папе Александру VI. Вступительную часть послания заняли похвалы папской власти, заимствованные из более раннего послания «российских славян» к папе Сиксту IV. Провозглашая папу «пастырем всех верных и главой вселенской Церкви», И. просил его о благословении и покровительстве. Далее митрополит излагал Исповедание веры, подчеркивая свою приверженность решениям 7 Вселенских Соборов и 8-го Собора - Ферраро-Флорентийского, а также свою веру в то, что Св. Дух исходит от Отца и от Сына «единым дуновением». Послание заканчивалось словами, что просьбы митрополита отдельно передаст его родственник и духовный сын Иван Богданович Сапега, писарь литов. великокняжеской канцелярии. Содержание этих просьб изложено в письмах папы Александра VI к Виленскому еп. Войтеху Табору и к Литовскому вел. кн. Александру. И. просил папу признать его полноправным самостоятельным предстоятелем верующих «греческого обряда» во владениях Литовского вел. князя и дать ему право отпускать грехи и православным и католикам, а православным, признавшим власть папы, разрешить строительство каменных храмов, сохранение своих обрядов и переход под власть папы без повторного крещения. Т. о., митрополит добивался сохранения под властью папы традиц. церковной жизни, отмены ограничения на деятельность правосл. Церкви и признания действительным правосл. обряда крещения. Послание было личным письмом митрополита, он не выступал от лица епископов Западнорусской митрополии или к.-л. собрания верующих. Очевидно, такое собрание И. и др. возможным сторонникам унии созвать не удалось.

31 марта 1501 г. Сапега и посол Литовского вел. князя Эразм Чиолек, к-рый должен был поддержать ходатайство митрополита, были приняты папой. На письмо И. Римский понтифик не ответил. Вместо этого он поручил еп. Войтеху Табору провести расследование: следуют ли «русские» решениям Ферраро-Флорентийского Собора и совершают ли церковные обряды так, как учит Римская Церковь. Рассмотрение просьб И. откладывалось до получения результатов расследования. Одновременно Киевскому митрополиту сообщалось, что папа не признает действительным его поставление Иоакимом I и что он должен отказаться от митрополичьего сана и просить о повторном поставлении папой или латинским патриархом К-поля. Неизвестно, ознакомился ли И. с решениями папы и как он на них отреагировал. По свидетельству московского летописца, И. был возведен на митрополичью кафедру уже больным и умер, пробыв митрополитом «едино лето».

С И. связано устроение Супрасльского в честь Благовещения Пресвятой Богородицы монастыря, основанного в 1498 г. Александром Ходкевичем, воеводой новогрудским и маршалком Великого княжества Литовского. В 1500 г. братия переселилась на новое место, где 12 мая того же года И. освятил монастырскую ц. во имя ап. Иоанна Богослова. Очевидно, в 1500 г. митрополит назначил 1-го игумена - Пафнутия (Сегеня). С И. связывают хранившийся в монастыре чтимый список Смоленской иконы Божией Матери (см. Супрасльская «Одигитрия»), к-рую он, как бывш. Смоленский епископ, мог подарить обители.